На мой вопрос, что будет с мирным соглашением с Израилем, абсолютно все участники демонстраций отвечали мне, что все останется без изменений, потому что в основе протестов лежит не ненависть к Изарилю, а желание изменить свою собственную действительность. Первая часть на самом деле сбылась – отношения с Египтом сегодня крепки как никогда, вторая осталась без изменений, во многом потому что у демонстрантов не было четких представлений о том, как они собираются влиять на свою действительность, да и разноласия между всеми силами, действующими на Тахрире были весьма велики.
Тахрирская площадь. Фото: http://daypic.ru/
Пять лет назад в это время на Тахрире уже собирались толпы демонстрантов, которые заранее решили провести свой митинг против жестокого обращения полиции в День Полиции, который в Египте является выходным. В этот же день в «Йедиот Ахронот» появилась статья «Режим Мубарака в безопасности», однако достаточно было взглянуть на прямые эфиры из Каира, чтобы понять, что не все так просто. В этот же день я начала вести переговоры с Александром Гольцекером о моем отъезде в Каир. Мне казалось, что то, что там происходит — достаточно важно и серьезно, для того, чтобы самолично проследить за этим процессом и рассказать о нем зрителям 9 канала. В общем, уговорила Алика (не без труда), и отправилась рейсом Эль-Аль из Тель-Авива в Каира.
В самолете было вместе со мной еще 8 человек, иностранных журналистов и сотрудников посольств. Пока летим, смотрим в записи сводку 2-го канала о том, что происходит в городе. Эксперт рассказывает о том, что в городе комендантский час, повсюду грабежи и убийства. Страшновато стало, конечно.
Выходим в совершенно пустой аэропорт, никто не задает ни одного вопроса — почему мы здесь, и что нас привело в революционный Каир считанные дни после начала демонстраций. На выходе стоит полицейский. Спрашиваю его (по-арабски) как можно добраться до города, и действует ли комендантский час. Чел отвечает следующее: «Никакого комендантского часа нет, выходите спокойно и садитесь или на такси или на автобус номер 75, он довезет прямо до Тахрира». Здорово, думаем все мы, прямо революция де-люкс. Выходим из здания — ни одного человека вокруг, одинокий уборщик подметает необычно чистый пол. Комендантский час все же есть — с 4 вечера до 8 утра, и добраться до города невозможно. Проводим ночь в лобби одной из гостиниц в аэропорте (свободных комнат, понятно, тоже нет). В 8 утра сажусь на такси и еду в город. Все выглядит как обычно, кроме танков, которые расположились на обочинах всех крупных шоссе.
Бросила вещи в гостинице Пирамиза, где уже остановилась команда, и отправилась на Тахрир. А там лепота! Добровольцы разносят чай, студенческие патрули оберегают туристов и журналистов, народ скандирует «Долой Мубарака» и т д и тп. Женщины без хиджабов, профессора университетов и простые крестьяне, студенты духовной семинарии Аль-Азхар и члены профсоюзов, футбольные болельщики и медсестры, которые оказывали помощь раненым — там были абсолютно все. На следующий день нас с командой России 24 ненадолго арестовали за то, что мы снимали как народ закупается мукой, маслом и сахаром, но в целом обошлось без эксцессов. На мой вопрос о том, что будет с мирным соглашением с Израилем абсолютно все участники демонстраций отвечали мне, что все останется без изменений, потому что в основе протестов лежит не ненависть к Изарилю, а желание изменить свою собственную действительность.
Первая часть на самом деле сбылась — отношения с Египтом сегодня крепки как никогда, вторая осталась без изменений, во многом потому что у демонстрантов не было четких представлений о том, как они собираются влиять на свою действительность, да и разноласия между всеми силами, действующими на Тахрире были весьма велики. Многие египтяне в тот момент были убеждены, что после того, как они свергнут Мубарака, все его баснословные капитала будет аккуратно поделены между 85 миллионами граждан страны, и каждый получит свой Айпед или в худшем случае запас хлеба. Этого, как известно, не произошло. Сегодня в Египте продолжает расти безработица, о свободе слова говорить пока не приходится (лишь сегодня были арестованы десятки желающих провести демонстрацию на Тахрире), а безопасности страны угрожают исламские фундаменталисты, которые ведут беспощадную борьбу с египетской армией на Синае и во многих городах Каира. Но эти первые 18 дней на площади Тахрир были своего рода Эдемом, периодом наивных надежд, которые не разделяли эксперты и журналисты, но которые подпитывали воображение египтян о том, как может развиваться и выглядеть их страна.
Потом последовали 5 лет прозрения. В ближайшие годы египетскому режиму Абд аль-Фаттаха ас-Сиси придется заняться решением неотложных и застарелых проблем: как обеспечить безопасность и одновременно позволить гражданскому обществу сказать свое слово,как решить водные конфликты с Эфиопией, как победить коррупцию, как найти панацию религиозному экстремизму как дать надежду молодым, образованным и безработным, как предотвратить утечку мозгов и как способствовать росту египетской экономики в условиях постоянной борьбы с террором.
Того Тахрира, который увидела я в январе 2011 года, давно нет. Но это не значит, что молодые египтяне, которые принимали в нем участие, не станут активными участниками политических процессов в стране фараонов в будущем. Хочется верить в то, что они сделали свои выводы: неорганизованная толпа с противоречивыми чаяними и требованиями может избавиться от одного лидеры, но не изменить прогнившую до мозга костей систему. Вопрос в том, возьмется ли нынешний режим за создание новой системы, или предпочтет оставить тех людей, которые в свое время довели Египет до тахрирских событий, на своих местах. От успехов или неуспехов Египта будет во многом зависить то, как будут развиваться событий в других арабских странах, сможет ли арабский мир победить исламский радикализм, а также иранские региональные амбиции и т д . Зависит от этого и вопрос безопасности и стабильности на границе Израиля и Египта. Good luck to you, Egypt.
